State asked to stop expulsion of migrants with HIV
Automated translation via Deepl.com – For original article in Russian, please scroll down.
Representatives of the Regional Expert Group on the Health of Migrants in the EECA region called the current practice of deporting migrants with HIV in Russia not only inhumane but also economically unprofitable. Treatment of neglected cases, when a person hides their status and lives illegally, out of fear of deportation, costs the state more than 200 thousand rubles, the experts estimate. At the same time, if the law allowed them to live and be treated – at their own expense or at the expense of the migrants’ home country, a course of annual therapy would cost about 90 thousand rubles. In 2016, the ECHR already demanded that Russia completely refrain from discriminating against HIV-positive foreigners, but since then, the legislation has not changed.
The Regional Expert Group on the Health of Migrants in the EECA Region (REG) assessed the potential economic benefits of not discriminating against foreigners with HIV-positive status in Russia. The authors of the study concluded that allowing migrants to live and be legally treated in Russia “is not only more beneficial from a humanitarian and epidemiological point of view, but also from an economic one.
A 1995 law prohibits foreign nationals with HIV from entering, staying and residing in Russia. If foreigners who have been tested not anonymously are found to be HIV-positive, Rospotrebnadzor makes a decision on their undesirability to stay in the country. Experts point out that for fear of deportation, many migrant workers hide their disease. They do not take antiretroviral therapy and, in their serious condition, end up in hospitals where they cannot, by law, be denied emergency medical care. The authors calculate that if a patient were to receive the necessary therapy, the cost of treatment would be 83,084 roubles a year, or about 6,924 roubles a month. They note that these costs “with certain legislative amendments” could be paid by the country of origin.
However, if a foreigner with HIV infection does not receive treatment and, as a result, develops complications, inpatient treatment for 21 days and an antiretroviral therapy course will cost 228,572.6 roubles. This treatment option is covered by the budget of the Russian Federation.
The authors draw attention to the high prevalence of HIV infection in Russia, 54.8 people per 100,000 population. In countries from which migrant workers come most frequently, the rate is much lower: 14.2 in Tajikistan, 13.2 in Kyrgyzstan and 7.2 in Azerbaijan. They also cite a recent study by the Russian Ministry of Finance on the impact of HIV on economic and demographic development in Russia. According to the study, the annual loss of society from the uncontrolled spread of HIV infection is about 200 billion roubles. The researchers note that “one of the characteristic features of the current stage of HIV infection in Russia is the expansion of the hidden epidemic among labour migrants who are forced to keep their HIV status secret”.
According to the Central Research Institute of Epidemiology of Rospotrebnadzor, 37,389 HIV-positive foreigners have been identified in Russia since 1985, when the first case of infection was detected, until the end of 2019 (these are those who have been officially tested). In the same time period, the number of HIV-positive Russians has reached 1,420,975. Vadim Pokrovsky, head of the Federal AIDS Center, told Kommersant that given the ratio, the influence of foreigners on the epidemiological situation “is not that great. He said that in the late 1980s, when the infection was indeed found mainly in people arriving from abroad, there was “some sense” in screening them and sending them home. Within a few years, the number of Russians who were infected outnumbered the foreigners, he continued, but the deportations were supported by “hooray patriots,” who believed they were thus “saving Russia from HIV infection. Now, according to Mr. Pokrovsky, the main problem is economic, as treatment is lifelong, expensive and it is unclear at whose expense migrants will receive it.
“In order to implement the proposals in the study, the legislation would need to be amended accordingly. There is no doubt that this will meet with a wave of controversy,” says Mr Pokrovsky.
In 2016, the European Court of Human Rights (ECHR) found Russia guilty of violating the rights of HIV-positive foreigners who were banned from entering and staying in Russia if they had the disease. The year before, following a ruling by the Constitutional Court, it was ruled that if a migrant’s spouse, children or parents are Russian citizens, he or she cannot be expelled. However, the ECHR insisted on a complete rejection of discrimination against HIV-positive persons. The ruling stated that Russia was the only CoE country and one of 16 countries in the world to deport foreigners solely on the basis of their HIV status.
Coordinator of charitable programmes of the Civic Assistance Committee Varvara Tretiak (listed by the Ministry of Justice as a foreign agent) argues that finding a migrant with HIV is almost impossible: people “just go into the shadows”, live and work illegally. The Committee more often has to interact with refugees with HIV-positive status. Ms. Tretiak tells the story of an Uzbek national who sought asylum in Russia after fleeing the country for fear of being prosecuted for homosexuality. He tried to obtain a work permit and underwent a medical examination to do so. However, after being diagnosed with HIV, the “road in the legal field”, according to Varvara Tretiak, was closed to him. As a result, he moved to a third country.
One of the authors of the report, researcher Daniil Kashnitsky of the HSE Institute for Social Policy, told Kommersant that the results of the study will be sent to Rospotrebnadzor, the Ministry of Health and the Interior Ministry. Rospotrebnadzor told Kommersant that legislation on migration policy issues has been “optimized” in recent years. The Ministry also stated that they had not made “any decisions regarding undesirability of stay (residence) of foreign nationals or stateless persons from March 15 until December 15, 2020. The Ministry of Health told Kommersant that the agency “raises big questions about both the methodology and conclusions of the study.
Государство просят отказаться от практики выдворения мигрантов с ВИЧ
Представители Региональной экспертной группы по здоровью мигрантов в регионе ВЕЦА назвали действующую в РФ практику депортации мигрантов с ВИЧ не только негуманной, но экономически невыгодной. Лечение запущенных случаев, когда человек из страха выдворения скрывает статус и живет нелегально, обходится государству более чем в 200 тыс. руб., подсчитали эксперты. При этом если бы закон позволял им жить и лечиться — за свой счет или за счет родной страны мигрантов, курс годовой терапии стоил бы около 90 тыс. руб. В 2016 году ЕСПЧ уже требовал от России полного отказа от дискриминации ВИЧ-инфицированных иностранцев, однако с тех пор законодательство так и не изменилось.
Региональная экспертная группа по здоровью мигрантов в регионе ВЕЦА (РЭГ) оценила потенциальную экономическую пользу от отказа от дискриминации иностранцев с ВИЧ-положительным статусом в России. Авторы исследования пришли к выводу, что позволить мигрантам жить и легально лечиться на территории России «выгоднее не только с гуманитарной и эпидемиологической, но и с экономической точки зрения».
Закон от 1995 года запрещает иностранным гражданам с ВИЧ въезд в Россию, их временное пребывание и проживание. Если у иностранцев, прошедших тестирование не на условиях анонимности, выявлена ВИЧ-инфекция, Роспотребнадзор выносит решение о нежелательности их пребывания на территории страны. Эксперты обращают внимание, что из-за страха депортации многие трудовые мигранты скрывают заболевание. Они не принимают антиретровирусную терапию и в тяжелом состоянии попадают в больницы, где им по закону не могут отказать в экстренной медицинской помощи. Авторы подсчитали, что если пациент будет получать необходимую терапию, стоимость лечения составит 83 084 руб. в год, или примерно 6924 руб. в месяц. Они отмечают, что эти затраты «при внесении определенных поправок в законодательство» могут быть оплачены за счет страны исхода.
При этом если иностранец с ВИЧ-инфекцией не получает терапию, вследствие чего у него развиваются осложнения, стационарное лечение длительностью 21 день и курс антиретровирусной терапии обойдутся в 228 572,6 руб. Этот вариант лечения обеспечивается за счет бюджета РФ.
Авторы обращают внимание на высокую распространенность ВИЧ-инфекции в России — 54,8 человека на 100 тыс. населения. В странах, из которых трудовые мигранты приезжают чаще всего, показатель гораздо ниже: 14,2 — в Таджикистане, 13,2 — в Киргизии, 7,2 — в Азербайджане. Кроме того, они ссылаются на недавнее исследование Минфина России о влиянии ВИЧ на экономическое и демографическое развитие РФ. Согласно его данным, ежегодные потери общества от неконтролируемого распространения ВИЧ-инфекции составляют примерно 200 млрд руб. Исследователи отмечают, что «одной из характерных черт современного этапа распространения ВИЧ-инфекции в РФ является расширение масштабов скрытой эпидемии среди трудовых мигрантов, вынужденных держать свой ВИЧ-статус в тайне».
По данным ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора, в России с 1985 года, когда был обнаружен первый случай инфекции, до конца 2019 года было выявлено 37 389 ВИЧ-положительных иностранцев (речь о тех, кто прошел обследование официально). За это же время число ВИЧ-инфицированных россиян достигло 1 420 975 человек. Глава федерального центра по борьбе со СПИДом Вадим Покровский сказал “Ъ”, что, учитывая соотношение, влияние иностранцев на эпидемиологическую ситуацию «не такое уж большое». По его словам, в конце 1980-х, когда инфекция действительно обнаруживалась в основном у приезжающих из-за рубежа, в их обследовании и высылке на родину «был какой-то смысл». Уже через несколько лет число россиян—носителей инфекции значительно превышало число иностранцев, продолжает он, однако практика депортации поддерживалась «ура-патриотами», которые считали, что таким образом «спасают Россию от ВИЧ-инфекции». Сейчас, по мнению господина Покровского, основная проблема — экономическая, так как лечение пожизненное, дорогостоящее и непонятно, за чей счет мигранты будут его получать.
“Для того чтобы реализовать те предложения, о которых идет речь в исследовании, нужно внести соответствующие изменения в законодательство. Несомненно, это встретит волну споров»,— говорит господин Покровский.
Отметим, в 2016 году Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал Россию виновной в нарушении прав ВИЧ-положительных иностранцев, которым при наличии этого заболевания был запрещен въезд и пребывание в РФ. За год до этого, после соответствующего решения Конституционного суда, вышло постановление, что если у мигранта супруг, дети или родители — граждане РФ, его нельзя выдворять. Однако ЕСПЧ настаивал на полном отказе от дискриминации ВИЧ-инфицированных лиц. В решении говорилось, что Россия является единственной страной СЕ и одной из 16 стран в мире, которая депортирует иностранцев только на основании их ВИЧ-статуса.
Координатор благотворительных программ комитета «Гражданское содействие» (внесен Минюстом в список иноагентов) Варвара Третяк утверждает, что найти мигранта с ВИЧ практически невозможно: люди «просто уходят в тень», живут и работают нелегально. Комитету чаще приходится взаимодействовать с беженцами с ВИЧ-положительным статусом. Госпожа Третяк рассказывает историю гражданина Узбекистана, который, покинув страну из страха уголовного преследования за гомосексуализм, просил убежища в РФ. Он попытался получить патент на работу и для этого прошел медобследование. Однако после выявления ВИЧ «дорога в легальном поле», по словам Варвары Третяк, для него была закрыта. В результате он переехал в третью страну.
Один из авторов доклада, научный сотрудник Института социальной политики ВШЭ Даниил Кашницкий сообщил “Ъ”, что результаты исследования будут направлены в Роспотребнадзор, Минздрав и МВД. В Роспотребнадзоре “Ъ” заявили, что в последние годы законодательство по вопросам миграционной политики «оптимизируется». В ведомстве также заявили, что не принимали «решения о нежелательности пребывания (проживания) в отношении иностранных граждан или лиц без гражданства с 15 марта до 15 декабря 2020 года». В Минздраве “Ъ” сообщили, что в ведомстве «вызывают большие вопросы как методология, так и выводы исследования».
